Воспоминания о депортации
Хван Сын-Гер
15 сентября 1937 года взрослых жителей нашего села собрали в школе и объявили что через 10 дней будут переселять корейцев из Дальневосточного края, поэтому всем надо собираться в дальнюю дорогу-в среднеазиатские республики. Но куда конкретно-не сказали.
К тому времени урожай зерновых культур был собран и сдан сполна государству. Для себя разрешили собрать урожай с огородов - кукурузу, гаолян, чумизу. Помню, 20 сентября, каждой семье привезл по мешку муки, предупредив, чтобы испекли хлеб и сделали сухари на дорогу.
В течение 10 дней все семьи работали днем и ночью, собирая урожай с огородов и готовя съестные припасы. В том году у всех колхозников было много домашнего скота и птицы. Предлагали их за низкую плату жителям соседних деревень, но они не покупали, а говорили, что мы их потом итак подберем, после вашегоо отъезда.
... И вот наступил день переселения 25 сентября 1937 года. С самого утра ждали автомашины-военные трехтонки. Люди, особенно пожилые, плакали...
К нашему дому машина прибыла к 4 часам дня с двумя вооруженными военными из ОГПУ. У нас в семье было 7 детей и двое взрослых. С большим трудом погрузили свои вещи и тронулись в дорогу. К 8 часам вечера прибыли на станцию Иман, где стоял эшалон грузовых товарных поездов для перевозки лошадей и крупного рогатого скота. Вагоны были переоборудованы для перевозки людей. Посередине вагона стояла печь для обогрева и варки пищи, а по стенам - четверо нар в два этажа, и еще ящик с песком, для тушения возможного пожара.
...В нашем вагоне разместилось четыре семьи Хванов. У николая первого-11 человек, у Николая второго- 9 человек, у Павла-8 человек, у Александра 7 человек. Всего в 55 вагонах ехало 250 семей из сел- Лукьяновка, Августовка и Михайловка. Один из вагонов состава был пассажирский, там разместились медработники, охрана и начальник поезда.
Тронулись около 10 вечера 26 сентября, после того, как ОГПУ проверил наличие всех переселенцев по вагонам.
Работники ОГПУ постоянно обходили на остановках вагоны и проверяли наличие переселенцев. Примерно один раз в два дня делали обход медицинские работники, в числе которых был наш дядя-военфельшер Абрам Федорович Хван.-бывший военный моряк.
У озера Байкал в 2-3 часа ночи поезд вдруг резко остановился. Я, 12 летний мальчишка, скатился с нар и ударился головой об ящик с песком. Хорошо, что голова и шея были обмотаны одеялом - на втором ярусе из окон сильно дуло...
Утром дядя Абрам рассказывал, что впередсмотрящий увидел на пути сложенные шпалы,а под ними разобранные рельсы. Пришлось вызывать ремонтников. Дальше поезд шел очень медленно, т.к. у изгиба озера Байкал было 13 туннелей.
Примерно через сутки снова ЧП. Пошел снег. Ночью к паровозу пристроили снегоочиститель и вскоре поезд снова наехал на на штабель шпал.
...Когда выехали из очередного тоннеля, увидели с высоты 8-10 метров, что в волнах озера плавают остатки от покореженных вагонов-как нам потом рассказывали, это были остатки одного из корейских эшалонов, на него при выходе из тоннеля упала большая каменная глыба размером с полвагона. Удар пришелся между предпоследними двумя вагонами. В живых никого не осталось.
Иногда на разъездах эшалон останавливался и мы видели, как под наблюдением работников ОГПУ прямо у железнодорожных путей хоронили тех, кто умер в пути-как правило стариков и детей.
...Большое впечатление в моей памяти оставило часовая остановка в Алма-Ате.
Когда мы вышли из вагонов видим-местные жители для продажи тащат мешки с яблоками. И наши родители принесли целый мешок яблок разных сортов. До сих пор помню их вкус.
Поезд должен был следовать через Ташкент в г. Чарджоу, но начальник поезда на станции Арыс получил телеграмму-выгрузить корейцев на станции Байгакум Кзыл-Ординской области. К станции назначения прибыли рано утром 25 октчбря и выгрузились почти на глом месте. Вокруг не было ничего, кроме нескольких служебных построек.
В середине дня подали большие казахские арбы, запряженные быками. На этих арбах, мы, Лукьяновцы, приеехали в село Актоган.
Это был старинный казахский аул, состоявший из десятка хуторов, где когда-то жили по 2-3 семьи. Но потом люди покинули эти места из-за нехватки питьевой воды, и теперь дома стояли ветхие, полуразрушенные. Перезимовать без ремонта в них, было невозможно. Нам достался дом дом председателя колхоза Аманова, который ушел из него-вырыл для своей семьи землянку, чтобы перезимовать там. Мы, замазав глиной все щели, заложив окна, постороили ондори и обеспечили тем самым подогрев пола и плиты для варки пищи.
Недалеко от дома был единственный колодец около 15 метров и там всегда была большая очередь. Приходилось вставать в 3-4 часа утра, чтобы обеспечить семью водой.
Большая проблема была с топливом для обогрева помещений и варки пищи. Местные жители заготавливали для этих целей кизяк-сухой помет рогатого скота, а нам, переселенцам, приходилось ходить по округе в поисках саксаула или дингиля. Занимались этой работой в основном мы, школьники.
Помню первую зиму в тех краях: бураны, сильные ветры. Бывало, проснемся утром, а дом настолько засыпало песком, что что невозможно открыть двери.
В ту зиму не было в нашей деревне семьи, которая не похоронила бы пожилого человека или ребенка...
Источник: Газета "Российские корейцы" №30 от 2002 года.
На фото - корейские пионеры Узбекистана. Датированы 1939 годом. Автор - Макс Пенсон